The Guardian: Холодная война 2.0: как Россия и Запад разжигают исторический конфликт (перевод)
Перевод статьи, опубликованной на сайте издания The Guardian 24 октября.
Пропасть между возрождающейся Россией и разделенными США и Европой растет, дипломаты уверяют – теперь конфликт еще опаснее, чем в прошлом, так как нет «четких правил дорожного движения»
Генерал Ричард Ширефф помнит момент, когда она осознал, что НАТО столкнулось с новой и более опасной Россией. Это случилось 19 марта 2014 года, на следующий день после аннексии Крымского полуострова.
Тогда Ширефф занимал пост заместителя верховного главнокомандующего союзных войск в Европе. В тот день он находился в штаб-квартире НАТО в Монсе (Бельгия). Один из американских генералов принес стенограмму речи Владимира Путина, в которой он оправдывал аннексию. «Он проинформировал нас и сказал: «Я думаю, что эта речь ознаменует новую парадигму». Мне кажется, он мог быть прав», – вспоминает Ширефф.
В своем обращении Владимир Путин перечислил всевозможные оскорбления и попытки Запада сдержать развитие России, начиная с XVIII и заканчивая XX столетием. Российский лидер тогда заявил: «Они много раз врали нам. Они принимали решения за нашими спинами и ставили нас перед фактом. Это касается экспансии НАТО на восток и размещения объектов их военной инфраструктуры на наших границах».
Путин подчеркнул, что Россия больше не намерена терпеть подобное обращение: «Если до упора сжимать пружину, она когда-нибудь с силой разожмётся. Надо помнить об этом всегда».
Опасения вернуться к политике времен Холодной войны были одной из главных тем европейских политических дебатов на протяжении трех лет, но в последние недели многие западные дипломаты, политики и аналитики пришли к выводу, что пружина действительно разжалась. Статус России переосмысливается в западных столицах. Теперь разговор уже не идет о переходе к либеральной демократии, теперь можно говорить только о регрессе.
Эра, начавшаяся по окончанию Холодной войны, окончена. Новая эра вступила в свои права. Холодная война 2.0 отличается от первой, но является потенциальной угрозой и основывается не только на конкурентных интересах, но и на конкурентных ценностях.
Министр иностранных дел Франции заявил: «Реальность такова, что за внешним консенсусом…развилась форма мирового беспорядка. Сейчас мы платим цену за ошибку в оценке ситуации, которая успокаивала жителей Запада на протяжении двух десятилетий».
В Великобритании министр иностранных дел Борис Джонсон заявил на конференции Консервативной партии, что Запад ошибочно полагал, «что с падением Берлинской стены, мир пришел к идеологическому консенсусу после семи замороженных десятилетий коммунистического тоталитаризма».
Другие же, как, к примеру, сэр Джон Сойерс, бывший глава МИ-6, предупреждают: «Мы вступаем в эру, которая настолько же опасна, если не более, как и Холодная война. Между Москвой и Вашингтоном не наблюдается стремления к стратегическим отношениям». Но, в отличие от Холодной войны, сейчас нет «четких правил дорожного движения» между двумя странами.
Министр иностранных дел ФРГ, хотя и выступает за диалог, отметил: «Вы заблуждаетесь, если думаете, что это Холодная война. Сегодняшняя ситуация отличается и является более опасной».
Не так уж трудно найти причины подобного беспокойства. Список последних российских провокаций устрашает. Замороженная гибридная война на востоке Украины и бомбардировка Алеппо, которая подтвердила решимость сохранить власть за Башаром Асадом, возглавляют этот список.
Добавьте к этому внезапный отказ Путина от соглашения между Россией и США по переработке избыточного плутония, чтобы он не был использован для создания ядерного оружия. Кремль также развернул ракеты малой дальности Искандер-М, способные нести ядерные боеголовки, в российском анклаве в Восточной Европе – Калининградской области. Этот шаг очень обеспокоил членов НАТО – Польшу и Литву. Также Россия доставила передовые ракеты «земля-воздух» S-300 и S-400 и радарные системы в Сирию, продемонстрировав тот факт, что в Кремле считают Сирию российской зоной влияния. Этот шаг показал также, что Россия воспротивится любой попытке со стороны США или Турции установить бесполетную зону. В качестве демонстрации военной досягаемости, российский авианосец «Адмирал Кузнецов» и его тактическая группа разместились в прибрежных водах Сирии: это означает, что Су-30 и МиГ-29 смогут, при желании, усилить бомбардировки Сирии.
Путин даже возродил призрак Карибского кризиса, заявив, что в Москве рассматривают вопрос о возврате российских военных баз на Кубу и во Вьетнам. Этот шаг был направлен на то, чтобы сыграть на нервах американской общественности. В это же время, Путин пытается бросить вызов западным дипломатическим союзам – в частности с Турцией, Египтом, Китаем и Ливией.
Параллельно, Кремль экспериментирует с новыми методами – беспрецедентным использованием кибер-войны, в этом числе и взлом электронных ящиков членов Демократической партии, и более широкая информационная война с целью дестабилизации стран Балтии, а также финансирование ультраправых партий в странах Восточной Европы. Еще один общий фактор, кроме агрессии, – это непредсказуемость российского президента, что помогает формировать Путину имидж мастера политических интриг.
Путин надеется, что он бьет по Западу в момент его уязвимости, пытаясь выставить его застигнутым врасплох. Хьюго Свайр, министр иностранных дел в кабинете Дэвида Кэмерона, поясняет: «Правда в том, что США все больше поглощены сюрреалистической президентской гонкой, Францию и Германию выборы ожидают в следующем году, Джон Керри готовится покидать свой пост, а в ООН идет смена руководства. Именно в таком состоянии паралича мы формируем отношения с Россией».
Многие утверждают, что Запад должен признать свою долю вины в том, что отношения с Москвой пошли по наклонной. Ошибки реальны, особенно, если говорить о масштабах экспансии НАТО на восток и в страны Балтии. Россия также чувствует себя обманутой за то, что ее надули, заставив принять резолюцию ООН, содержащую критику Муаммара Каддафи в 2011 году. Россия считает, что ее использовали для смены режима в Ливии. Хиллари Клинтон, занимавшая тогда пост государственного секретаря, не сделала ничего, чтобы наладить отношения с русскими. С тех пор Россия не голосует за гуманитарные акции в ООН.
Великобритания признает ошибки в Украине и Сирии. Бывший постоянный заместитель министра иностранных дел Саймон Фрейзер недавно признал: «Мы понимаем, что могли предвидеть в 2013 году, что комбинация торгового соглашения с Украиной, внутренние беспорядки, с которыми столкнулся Путин, вновь заняв свой пост, и скрытность в западной внешней политике могут привести к более агрессивному ответу в Украине и оппортунизму в Сирии.
Отказываясь реагировать на использование химического оружия сирийским правительством в 2013 году, по словам Фрейзера, «мы освободили место, и Россия его заняла. Определенно, это было ошибкой. Химическое оружие было использовано режимом против гражданских лиц. Мы поддерживали запрет на химическое оружие, но не смогли отстоять эту позицию в Сирии».
Вопрос, стоящий теперь перед США и Европой, как ответить Путину? Некоторые полагают, что без более агрессивной внешней политики не обойтись. Кремль нуждается в том, чтобы СМИ демонстрировали общественности внешнюю угрозу войны, потому что в условиях слабеющей экономики и сокращения численности населения, Путин «не может предложить ни одного социального проекта». В этом уверен доктор Эндрю Монаган из Chatham House. Российский лидер предлагает стратегию мобилизации. Ответ должен предполагать конфронтацию и оттеснение, так как Путин считает переговоры признаком слабости.
Другие же уверены, что нужно пытаться вовлекать Россию в сотрудничество и повторять это снова и снова, так как сосуществование – единственный вариант.
В США и Европе вопрос о том, что делать с Путиным, остается нерешенным, и Путин будет использовать это обстоятельство.
Европа разрывается между санкциями и разрядкой
Министр иностранных дел Франции возглавил протест Европы против поведения Путина в восточном Алеппо, назвав кризис худшим для Европы с момента Второй мировой. Он смелее всех остальных обвинил Россию в военных преступлениях.
В недавнем докладе он отметил: «Очевидно, что Россия восприняла падение Берлинской стены и коллапс Советского Блока, как упадок…Новый баланс, построенный не на конфронтации, а на кооперации, к сожалению, не возник из руин Холодной войны. Те, кто обращался к Парижу, с призывами сотрудничать с Россией в решении сирийского кризиса, ошиблись».
Но у Путина есть сторонники среди французских правых сил. Некоторые из них, включая лидера Национального Фронта Марин Ле Пен, высоко оценивают его авторитаризм и борьбу с исламским экстремизмом. Бывший президент Николя Саркози, встретившийся с Путиным в июне, пообещал снять экономические санкции с Кремля. Он высмеял отказ президента Олланда встретиться с Путиным в Париже, как безответственный поступок. Его соперник среди правых и одновременно фаворит будущих президентских выборов Аллен Жюппе считает слабость США «источником беспокойства». Он поддерживает кандидатуру более интервенционистской Хиллари Клинтон.
В Германии, где дискуссия по поводу России и санкций самая оживленная, Путин также может эксплуатировать разногласия. Он видит, что SPD (младший партнер в коалиции) может попытаться поддержать разрядку в отношениях с Москвой, что будет популярным ходом, особенно в старой Восточной Германии.
Но, учитывая ситуацию в Алеппо, заместитель лидера партии в Бундестаге и оппонент наращивания сил НАТО в противовес Москве Рольф Мютцених подверг резкой критике «романтиков, выступающих за сближение» и предупредил, что концепция «Ostpolitik» устарела после аннексии Крыма.
Внешнеполитический пресс-секретарь Партии Зеленых высказался еще жестче, призвав к прекращению проекта «Nord Stream 2», газового трубопровода, который сделает Германию еще более зависимой от российских энергоносителей. Он также призвал к санкциям против руководства Роснефти и Газпрома, двух российских компаний, которые выиграют от проекта.
Манфред Вебер, глава CEP в Европейском Парламенте, заявил: «Умиротворение России провалилось. Пока Путин обстреливает мирное население, он не может быть партнером». Но ХДС во главе с Меркель не хочет вводить санкции в связи с Сирией, заявляя, что они сработают только в долгосрочной перспективе, а Алеппо нужно немедленное решение.
Канцлер Меркель, которая потратила кучу времени, больше чем кто-либо на Западе, на налаживание отношений с Путиным, рассержена. Она умеет заключать сделки, но в 2014 году, поговорив с Путиным по телефону после аннексии Крыма, она сказала Бараку Обаме, что российский президент «живет в другой реальности». Однако, второй раунд санкций в год выборов – не очень привлекательный вариант.
В Великобритании, которая является лидером антироссийской риторики после провала Кэмерона по установлению дружеских отношений в 2011 году, Джонсон предупредил Россию, что если она продолжит в том же духе, то превратится в нацию изгоев.
Но есть на Туманном Альбионе и те, кто призывает к сдержанности. Тони Брентон, британский посол в Москве (2004-2008), призывает к реализму. Он считает, что послевоенный мировой порядок, его словами «либеральная гегемония», уже не работает. «Мы проиграли в случае с Россией, мы проигрываем в случае с Китаем».
Его ответ состоит в том, чтобы признать ограниченность западного влияния в XXI веке. «Мы должны утихомирить наши амбиции. Мы можем постоять за себя. Мы можем защитить наши интересы. Но указывать плохим странам, как они должны себя вести, становится все менее возможным», – добавил он.
Касательно Сирии и «всего беспорядка на Ближнем Востоке», Запад мало что может, и Брентон в этом уверен. Он считает, что Путин стремится одержать полную военную победу в Алеппо, чтобы вести диалог с США и союзниками с позиции силы. В этом случае, у Вашингтона останутся только неприятные варианты.
США: «Мы просто не смотрели в ту сторону»
На протяжении своего президентства, Барак Обама рассматривал Россию сквозь призму её слабой экономики, поначалу думая, что Москва – слабый соперник, который пытается компенсировать свою импотенцию военной бравадой. Путин «проводит политику 19 столетия с помощью оружия 20 столетия, живя в 21 веке», – сказал Обама одному иностранному гостю.
Во время своей кампании по переизбранию в 2012 году, когда Митт Ромни заявил, что Россия может быть «геополитическим врагом №1», президент США высмеял эти слова.
«80-е просят возродить их внешнюю политику, потому что Холодная война уже двадцать лет как окончена», – заявил Обама в ходе президентских дебатов.
Недавно американский лидер скорректировал свою риторику, заявив, что Путин преувеличивает возможности Москвы и попадет в ловушку в Сирии, как США попали в Ираке и Афганистане. Слово «трясина» стало чаще повторяться представителями администрации президента.
Президент Клинтон займет более воинственную позицию, что будет поддержано Сенатом. Бен Кардин, влиятельный демократ в Комитете Сената по внешней политике, считает, что подход к России должен быть пересмотрен. «Учитывая заявления и действия, путинская Россия не является партнером для мира».
Американские военные того же мнения. Генерал Томми Франкс, командующий армией США, сказал: «Мы все были настроены оптимистично. Возможно, мы неправильно поняли некоторые вещи, последние лет пятнадцать мы концентрировали свое внимание на Ираке и Афганистане. Мы сократили количество сотрудников, которые говорят и пишут по-русски. Мы были слишком заняты обучением людей, которые владеют арабским языком и пушту. Мы просто не смотрели в ту сторону».
Что дальше? Как Запад должен ответить на российскую угрозу?
В поисках санкций, ЕС снова указывает на санкции. По некоторым подсчетам, они уже стоили российской экономике $280 млрд. потенциальных иностранных инвестиций и уменьшают ВВП на 0,5% ежегодно. В обществе, где отсутствуют какие-либо политические и институциональные ограничения для элит, это может ослабить власть Путина.
Джон Лоф, сотрудник Chatham House, считает, что новые санкции должны быть направлены против лиц, ответственных за политику дестабилизации восточных членов ЕС и проводящих её.
«Этот список должен включать всех высокопоставленных гражданских и военных чиновников в оккупированном Крыму, глав российских государственных СМИ, их редакторов, ведущих новостей и репортеров, которые вовлечены в систему государственной пропаганды и участвуют в операциях по дискредитации западной политики по отношению к России», – уверен он.
Билл Брауде, бывший инвестиционный банкир, чей адвокат (Сергей Магнитский) умер в российской тюрьме в 2009 году, является еще одним сторонником санкций. Магнитский был заключен, когда выкрыл налоговое мошенничество на $230 млн. с участием коррумпированных российских чиновников, включая налоги, которые платила фирма Браудера «Hermitage Capital».
«Вы должны пойти против богатства Путина и богатства его страны, – уверен Браудер. – Путин был клептократом всю свою жизнь».
Браудер говорит, что санкционный список США и ЕС должен быть расширен; он уже включает в себя приближенных Путина, но должен насчитывать «10 000 человек, которые украли все деньги».
Следующим шагом, согласно Браудеру, должно стать отключение России от системы банковских переводов SWIFT. Иран был отключен в 2012 году и это заставило Тегеран пойти на переговоры по ядерной программе. Многие российские государственные банки уязвимы.
Но, в конечном итоге, ключевые решения будут приниматься новой администрацией в Белом Доме. Энтони Кордесман, стратегический аналитик в Центре стратегических и международных исследований, считает, что новая администрация будет противостоять трем реалиям.
«Россия является стратегическим противником, и останется таковым, по крайней мере, до ухода Путина. Второе, США не способны восстановить баланс в Азии, не учитывая Европу и Ближний Восток. В-третьих, США должны играть роль слабой руки в Сирии, чтобы сдерживать и ограничивать влияние России», – заявил Кордесман.
«Нет простого ответа русским, – считает один из европейских дипломатов в Вашингтоне. – Они проводят агрессивную политику и у них агрессивная риторика. В годы Холодной войны были определенные правила, по которым играли обе стороны. Имела место игра, признанная двумя сторонам игра. Главная опасность сейчас это – отсутствие порядка. Отсутствие общего языка. Мы не говорим на одном языке».
Фото: из открытых источников
